Падение было стремительным, но коротким. Меня окружила тьма, а когда она рассеялась, я поняла, что стою на коленях там, где стояла – между мегалитов внешнего круга.
Огонь почти догорел. Шаман уже не трясся, а просто лежал. И, кажется, даже похрапывал.
А надо мной застыл и пристально вглядывался в лицо огромный черный волк.
“Если и правда так любишь, что готова за него умереть, – раздалось у меня в голове, – то иди к моим детям с открытым сердцем, ищи их дружбы. Пусть они просят за тебя белую волчицу Шаннарху – хозяйку Серых пустошей. Чем больше волков, тем лучше. Если она услышит голоса своих детей, то, возможно, сжалится и отпустит Ардена. Это все, что я могу предложить”.
– Но волки ненавидят людей! – прошептала я в полном отчаянии. – Они не станут просить за меня! Это бессмысленно!
“У тебя уже есть преданность и дружба Фьерны. Это ведь не так трудно, как кажется, когда есть, ради чего бороться”.
Волк фыркнул, будто выражая презрение. И прыгнул. Прямо на меня.
Я инстинктивно вскинула руки, защищаясь, и повалилась на спину. А волк растворился в воздухе, пока пролетал надо мной…
Обратно я добиралась на автопилоте. Не помню, как вообще дошла и шел ли Агмунд со мной.
Добралась до своей комнаты, сняла испачканные грязью ботинки и рухнула поперек кровати. Так и заснула. Но, проснувшись утром, обнаружила, что лежу, как положено, под одеялом. Больше того, моя одежда аккуратно сложена на сундуке, а ботинок в комнате нет!
Зато за окном вовсю сияет солнце.
– Проспала! – простонала я и вскочила.
Проспала время ухода!
Быстро стащив выданную Фьерной сорочку, влезла в свою одежду. На ноги надела мягкие меховые тапочки. Тоже Фьерна дала. И с холодком в душе вышла в кухню.
Все были в сборе. Агмунд, Фьерна и Мира давно позавтракали, но продолжали сидеть за столом, обмениваясь хмурыми взглядами и чего-то ожидая. Или, скорее, кого-то поджидая. Потому что, когда я вошла, все лица повернулись ко мне. И, судя по тому, как они дружно вытянулись, со мной было что-то не так.
– Ты кто? – первой выдала Мира.
– Инна? Это ты? – вслед за ней выдохнула Фьерна и привстала. – Это твой настоящий вид? Но как? Как ты его вернула?
Теперь все трое (даже мрачно нахохленный Агмунд) недоверчиво разглядывали меня.
Я так и не рассказала девчонкам про свое первое попадание в Академию. И про то, как познакомилась с Арденом, как мы полюбили друг друга…
Ведь если рассказывать, то придется признаться, что одно время я безумно ревновала его к одной кареглазой волчице.
Вот Фьерна удивится…
Мы же с ней не общались и не сталкивались до того момента, как я под видом Винетты стала ее соседкой. Оборотница даже не подозревала, что у брата кто-то есть. Тем более, что этот “кто-то” – одна из лейв. Арден умело скрывал свои чувства и привязанности. О нашей связи она догадалась лишь в тот момент, когда я выкрикнула его имя.
А сейчас она так внимательно разглядывала меня, будто пыталась вспомнить, где видела. А может, и правда пыталась.
Уже понимая, что стало причиной всеобщего изумления, я подошла к рукомойнику. Наклонилась и заглянула в небольшое прямоугольное зеркало.
В нем отразилась настоящая я. Та самая Инна Оленьева, какой была до обработки марами Цитадели. Только в волосах значительно прибавилось белых прядей и взгляд стал какой-то другой. Колючий, что ли.
Я пропустила пряди волос сквозь пальцы. Потерла морщинку между бровей и вздохнула. Жизнь в Арбадоне явно не идет мне на пользу.
Интересно, это Волк-Праотец снял мою маскировку?
Еще и кожа над левой грудью вдруг начала зудеть. Я машинально почесала, но это не помогло. Зуд только усилился.
– Ты что-то чувствуешь? – раздался за моей спиной голос Агмунда.
В его тоне прозвучали напряженные нотки, заставившие меня обернуться.
Мы встретились взглядами. Странное дело, старый оборотень смотрел так, будто ждал от меня какого-то чуда.
Но у меня всего лишь зудела кожа. Причем с каждой секундой все сильнее.
– Зараза, – простонала я, скребя пальцами поверх платья. – Наверное, комар укусил…
– Инна, – Фьерна тоже изменилась в лице. – Покажи.
Мне не понравилось, как эти двое на меня смотрят. Может, и правда показать? Вдруг в этих местах водятся особо опасные комары…
В общем, я развязала тесемки у горла, оттянула ворот сорочки и платья.
Раздался дружный возглас. Недоверчивый. Изумленный и… полный надежды.
– Да что там? – теперь уже я напряглась.
Опустила взгляд и застыла, на секунду утратив дар речи.
Там, где под кожей стучало сердце, ярко алела брачная метка. Знакомая волчья голова, будто выцарапанная тонкой иглой, скалила зубы.
В кухне повисла тяжелая пауза.
А через миг меня будто током ударило. Если метка жива, значит, и тот, кто ее поставил, не умер. Я едва не разрыдалась от счастья. Волк-Праотец не солгал, Ардена можно вернуть!
Я посмотрела на остальных. Судя по лицам, одна Мирайя не знала, что это за метка. И поскольку никто не спешил ей объяснить, она спросила сама. В свойственной ей хамовато-неуверенной манере.
– Тебя покусал оборотень? Теперь ты станешь одной из них? – она кивнула в сторону хозяев дома.
Агмунд уставился на нее в изумлении. Фьерна открыла рот. А я не сдержалась, до того возмущенными были их лица, и громко фыркнула.
Мне вообще хотелось смеяться, петь и танцевать. Моя скорбь вмиг улетучилась. Сама надежда вернуть любимого подарила мне крылья. Как бы трудно ни было, чего бы мне это ни стоило, я все сделаю, я справлюсь со всем и верну Ардена.
Теперь, когда у меня появилась цель, я не собиралась сворачивать со своей тропы в Серые земли.
Именно с этого я начала разговор. Села за стол напротив Агмунда, положила руки перед собой и заявила:
– Я никуда не уйду!
Пальцы не дрожали. Это меня порадовало, потому что разговор предстоял непростой.
– С чего это? – а вот оборотень явно не проникся появлением метки или еще не понял, что все изменилось.
Я решила быть откровенной и выложить все начистоту.
– Сегодня ночью я проследила за тобой, – выражение лица у старика начало меняться, и я зачастила, чтобы он не успел перебить: – Мне явился Волк-Праотец. Он сказал, что Ардена можно вернуть.
И снова реакция была дружной, хотя и отреагировали все по-разному.
Агмунд мрачно напрягся. Фьерна ахнула, прикрывая ладонью рот. А Мира потянула меня за рукав. Она явно хотела о чем-то спросить, но я выдернула руку и покачала головой. Позже все объясню. Сейчас не до нее. Нужно уговорить старого оборотня. Слишком многое зависит от его поддержки.
– Волк-Праотец сообщил мне, что Арден находится в Серых пустошах. Не знаю, что это за место, но иногда оборотни оттуда возвращаются. Только призвать его должны сородичи, моего голоса будет недостаточно. Но если мы объединим наши силы и призовем его вместе, то белая волчица Шаннарха может сжалиться и отпустить его ко мне…
– К тебе? – рыкнул Агмунд, перебивая мою торопливую речь. И ударил кулаком по столу. – К тебе?! Ты – человечка! Да еще по твоим следам идут маги! Черные волки не станут даже слушать тебя. Скажи спасибо, если не растерзают.
– Отец! – Фьерна, похоже, была на моей стороне, и это порадовало. – Ты слышишь, что она говорит? Мы можем вернуть Ардена!
– Пожалуйста! – добавила я с жаром и умоляюще сложила ладони. – Я готова идти к волкам и рискнуть своей жизнью. Все равно без Ардена она мне не мила.
Агмунд смотрел неприязненно и скептично. Но что-то в его глазах говорило – он сомневается. То ли в моей готовности, то ли в своем отношении ко мне. Но в любом случае, у меня есть шанс его убедить. Надо только нажать посильнее.
И я нажала.
– Разве вы не хотите, чтобы ваш сын вернулся? – заговорила, глядя ему в глаза. – Снова был с вами? Был жив, в конце концов! Не знаю, что это за Серые пустоши, но вряд ли там ему лучше, чем здесь, с нами.
И совсем тихо добавила:
– Со мной.
Агмунд моргнул и опустил взгляд на свои широкие ладони, лежащие на столе в полуметре от моих рук. Он словно видел там ответ на все сомнения.
Я ждала, затаив дыхание. А он совсем не спешил отвечать. Разглядывал изрезанную глубокими морщинами и мозолями кожу и мрачнел с каждой секундой все больше.
Наконец, когда от отчаяния у меня запекло в глазах, старик покачал головой и произнес:
– Прости, дочка, но ты ведь совсем ничего о нас не знаешь. Оборотни – не люди. Человек умирает навечно. Отправляется к богам в лучший мир. А волчья душа уходит в Серые пустоши, царство белой волчицы Шаннархи. Место вечной охоты. Там волк забывает свое прошлое, все свои привязанности и живет жизнью дикого зверя. Но если у него была волчица, она может призвать его в наш мир силой истинной связи. Вернуть его волчью душу…
– Я его истинная пара! – не выдержав, я хлопнула ладонями по столешнице и вскочила. Кожа рук горела от удара, но еще больше горела душа от пощечины, преподнесенной Агмундом. – Пусть я не волчица, но Арден выбрал меня. Его волк пометил меня как свою истинную. И Праотец сказал, что он придет на мой зов, если мне поможет все племя. Да и вы сами признали нашу связь! Иначе зачем назвали дочкой?!
На глазах выступили слезы. Этот упрямый осел, который по недоразумению зовется оборотнем, не желает мне помогать. Он согласен больше никогда не видеть сына, лишь бы Арден не достался ненавистной человечке.
Я явно недооценила нелюбовь оборотней к людям.
А без своего вожака те и подавно не станут меня слушать. В лучшем случае просто прогонят, в худшем – убьют.
А после смерти я вовсе не увижу Ардена. Мы не будем вместе. Как оказалось, у нас с ним разные посмертия…
Я отошла к окну, чтобы никто не увидел моих слез. Сдерживаться не оставалось сил. А все свои аргументы я уже исчерпала.
Это конец.
Не знаю, сколько я простояла у окна. Минуты слились в бесконечную муть. Но слезы постепенно высохли. А в груди зародилась и начала быстро расти решимость.
Пусть Агмунд отказал мне в помощи. Но это не значит, что я не могу попытаться сама.
Да, оборотни могут меня растерзать, но могут и выслушать. Если я не попробую, то мои слова, что я готова на все ради возвращения любимого, так и останутся лишь словами.
Готова ли я умереть ради Ардена?
Да, готова. Пусть мы и не встретимся в загробном мире. Я все же рискну.
Я отошла от окна и двинулась к выходу. Все уже сказано, и здесь мне больше нечего делать.
– Постой, – тихий, усталый голос Агмунда прозвучал для меня как раскат грома. – Садись за стол, есть у меня одна мысль.
Я на деревянных ногах вернулась. Ладони зажала меж колен, потому что теперь пальцы мелко подрагивали.
А оборотень тяжко вздохнул, прежде чем продолжить.
– Я тоже хочу вновь увидеть и обнять сына, – начал он, глядя на свои руки. – Я готов пересилить свою неприязнь и смириться с его выбором, ведь волк Ардена назвал тебя своей парой. Я могу поговорить с членами стаи. Несмотря на всю ненависть к людям, в итоге они согласятся…
Он замолчал, и я едва не выкрикнула: “Ну же! Говори!” – таким сильным было царившее во мне напряжение.
К счастью, Агмунд продолжил:
– Но, чтобы вернуть волка из царства Шаннархи, одного зова недостаточно. Даже если мы позовем его всей стаей. Да, он может услышать нас и ответить. Но, чтобы Арден сумел отыскать выход в мир живых, ты должна отправиться за ним и вывести на свет. Любой из оборотней смог бы это сделать для своей пары, но человек там умрет. Поэтому лучше уходи отсюда, смирись и живи дальше. Ты сумеешь прожить без пары, ведь ты человек…
Я не дослушала. Мой ответ заглушил последние слова:
– Я согласна!